ПОЛЕВАЯ КУХНЯ

"Н.П. Ермолов

Ум Борзой

Для настоящих охотников, которые, в силу своей любви к собакам настолько изучили их, что ум и другие благородные свойства борзых им хорошо известны, в этом отношении не требуется доказательств, но публика, как я недавно имел случай убедиться, считает и по сие время рассказы нашего брата, псового охотника, об уме борзых за вымысел или за увлечение любимыми животными и почему-то упорно продолжает верить тем натуралистам, которые необдуманно пустили в ход басню о глупости борзых.
С 1865 по 1872 год за мной рыскал псовый половый кобель Швырок (дед моих Ерзы, Удачи и Блистая от Кары). В 1868 году болезнь ног настолько уже парализовала у меня мышечную систему, что продолжать ездить верхом я уже не мог и принужден был по воле судеб променять удалую езду на резвом и совком коне на трясучее и неповоротливое движение долгушке.
В продолжении трех лет,-говорю 3-х лет, а не 3-х осеней, потому что те времена, когда я ездил верхом, я охотился и зимой, и весной, и даже отчасти летом, и не столько умудренный опытом, сколько принужденный болезнью, я лишь в этом году стал охотиться правильно осенью и начал читать наставления здоровым охотникам о вреде охоты не ововремя - привыкнув, говорю, в течение 3-х лет, что к пойманному зайцу я всегда прискакивал сам и брал его у собак, Швырок удивился и как-то сконфузился, когда борзятник взял у него зайца и отвез ко мне в долгушку.
К долгушке Швырок не то что скоро привык, а точтас же пошел за нею. Он был не из тех собак, которые знают лучше лошадь, чем охотника, и рыскал бы за мною во всяком случае, как бы я не изменял способа вабы. Идти на своре у меня, сидящего на долгушке, он тоже пошел бы немедленно и очень толково; другой кобель моей своры, Лебедь, несколько времени удивлялся и бочился. Второго зайца, которого поймали мои собаки, Швырок уже не дал взять борзятнику, и при его приближении подхватил зайца и, во все ноги прискакав ко мне, подал его мне на самую долгушку. С тех пор ни одного зайца и даже лисицы, пойманных им или Лебедем, он не отдавал никому и неукоснительно тащил ко мне.
Если случалось поймать в опушке - все равно принесет, накроет стая, вырвет почти всегда, перевернув непокорных, и во весь дух примчит ко мне. Сообразил молодец, что хозяин почему-то не может или не хочет сам брать зайцев, и пять осеней, до конца своего поприща, аккуратно приносил к моей долгушке все, что ловил.
15 1887 г. С. Бритово. "
Это отрывок из новой книги Руслана Ивановича Шияна "Русская охота".