ПОЛЕВАЯ КУХНЯ

А.О.Мацокин "Идеальный спаниель"

«В выставочном деле давно уже существуют «стандарты» собак.
Необходимо (и это первое требование к правилам), чтобы в правилах
о полевых испытаниях был такой же стандарт подружейной собаки,
как полевого работника, т.е. необходимо перечисление и
подробное точное описание всех основных природных
идеальных свойств полевой подружейной собаки».
Р.Ф.Гернгросс

В этой статье мне хотелось бы попытаться разобраться в специализации такой группы пород охотничьих собак, как спаниели. Думаю, что все настоящие охотники согласятся с тем, что только специализация на охоте, полевой досуг, а не внешний вид собаки, позволяет отнести ее в полной мере к той или иной группе пород охотничьих собак.

Не вызывает сомнения тот факт, что современные породы охотничьих собак, объединенные под общим названием спаниели, произошли от собак, которые использовались для выпугивания дичи из зарослей под сокола или в сети. Можно предположить, что для ловли сетями более эффективными оказывались собаки, способные после обнаружения дичи двигаться в ее направлении настороженно, как бы гипнотизируя ее, заставляя дичь затаиваться, вплоть до остановки или укладывания перед ней. Особенно добычливой охота с такими собаками была на таящуюся дичь на участках с невысокой растительностью, что позволяло охотникам после обнаружения и указания собакой местонахождения дичи накрыть последнюю сетью. Предки этих собак, по всей видимости, и послужили исходным материалом для создания современных пород легавых. А что же спаниели? Мы знаем, что не всегда и не всякая дичь при возникновении опасности затаивается, многие виды предпочитают спасаться бегством, забиваясь в крепи. Очевидно, что для того, чтобы принудить такую дичь покинуть заросли, от собаки вместо настороженного движения требовался напор, а вместо стойки – прыжок. Видимо, собаки, которые преуспевали в демонстрации противоположной «будущим легавым» манеры работы по дичи после ее обнаружения, составили генетический фундамент будущих спаниелей. Появление огнестрельного охотничьего оружия и развитие культуры охоты окончательно развело этих птичьих собак по разным группам пород – легавых и спаниелей. Одна группа получила свое название по манере работы по птице: pointing dogs (указывающие собаки) или setters (делающие стойку), в русском языке легавые, а другая сохранила за собой название испанка, полученное птичьими собаками, предками как легавых, так и спаниелей предположительно в XII-XIV вв.

Сегодня спаниели повсеместно, как и сотни лет назад, используются преимущественно для выгона дичи из крепей с той лишь разницей, что первые спаниели выгоняли дичь, в основном, под сокола, а современные спаниели стали выгонять ее под ружье. Дополнительно ружейная охота потребовала развития в породах спаниелей способности к розыску и подаче битой дичи.

Способность спаниеля эффективно работать в зарослях вовсе не означает, что его нельзя использовать для охоты на таящуюся дичь в угодьях с низкой растительностью, хотя в такой охоте он уступит легавой, как минимум, в количестве обыскиваемого пространства (из-за своего укороченного поиска) и, однозначно, потребует от охотника большего совершенства в стрельбе навскидку (из-за отсутствия стойки).

Возможность относительно эффективного непрофильного применения спаниелей на охоте позволила отечественным популяризаторам этой группы пород сформировать в среде не только рядовых охотников, но и в среде заводчиков, миф о ее универсальности: «…спаниели наиболее универсальные подружейные собаки» (Охотничьи качества спаниелей. О.И.Янушкевич); «Спаниель является универсальной собакой при охоте по пернатой дичи» (Спортивная охота с легавой. П.Ф.Пупышев); «Объясняется такой интерес к этой породе довольно просто универсальностью спаниеля» (Спаниель вчера, сегодня и завтра. Н.А.Валов). Надо признать, что миф об универсальности спаниелей на первом этапе продвижения этой группы пород в нашей стране сыграл положительную роль в их распространении среди охотников. Другими словами, популяризаторы охоты со спаниелем очень удачно использовали извечную мечту начинающего российского охотника (да, наверное, не только российского) иметь универсальную охотничью собаку. Ведь ни для кого не секрет, что, не имея возможности завести собаку на каждый вид охоты, наш охотник приспосабливает гончую для выгона уток, а легавую использует для охоты в лесу или зарослях и т.д. и т.п. Но в отличие от заводчиков-спаниелистов, никому из заводчиков-гончатников или легашатников не пришло в голову назвать легавую или гончую универсальными собаками и, тем более, вести отбор собак по этому признаку.

Справедливости ради следует отметить, что немцы попытались создать из легавой, заметьте, не универсальную, а разностороннюю собаку, но, как мне представляется, их эксперимент нельзя признать очень удачным. В сравнении с островными легавыми континентальные явно уступают в ходе и в манере причуивания, а сравнение их работы по зверю с лайками практически всегда будет не в пользу этих немецких собак. С большими оговорками можно, наверное, вести речь об универсальности лаек, но внутри этой группы пород уже давно существует разделение на зверовых лаек и лаек-мелочниц. Можно предположить, что обозначившаяся тенденция к специализации лаек в будущем может привести к разделению этой группы пород на две различные так же, как когда-то давно разделилась испанская птичья собака на легавых и спаниелей.

Но вернемся к спаниелям. То, что может быть хорошо для первоначальной популяризации породы, не всегда хорошо для сохранения и совершенствования ее рабочих качеств в перспективе. Желание сделать из спаниелей универсальных собак в конце концов привело к тому, что в 1971-72 гг. вместо единых правил испытаний спаниелей по полевой, болотной, боровой и водоплавающей дичи 1954 года, были разработаны отдельные правила испытаний спаниелей по утке и отдельные по болотной, полевой и боровой дичи. Причем правила испытаний по болотной, полевой и боровой дичи стали предусматривать, чего раньше не было, выявление и оценку способности спаниеля к настороженному движению к птице после обнаружения ее запаха, очень удобную для охоты по затаивающейся, строгой птице (дупель, бекас) – потяжки: «Потяжка – настороженное замедление хода спаниеля в поиске в момент причуивания дичи для уточнения места ее нахождения». Кстати, по сравнению с правилами 1954 года, изменилось определение «подводки», и вместо прежнего: «Под п о д в о д к о й понимается резкое изменение поведения собаки с момента причуивания дичи, проявляющееся в напряженности и возбудимости собаки и переходе ее на прыжки, чередующиеся короткими приостановками, а также в стремлении собаки верхним чутьем определить местонахождение птицы, чтобы заключительным прыжком поднять ее на крыло под выстрел» появилось более абстрактное определение: «Подводка – переход спаниеля на более быстрые движения в направлении к птице до подъема ее на крыло».

Разработанные в то же время правила испытаний спаниелей по утке выявления и оценки способности спаниеля к настороженному движению к птице, совершенно логично, не предусмотрели. Поскольку очевидно, что способность спаниеля к настороженному движению к птице при работе по утке ему будет только вредить. Ведь для того, чтобы выбить птицу из крепей, нужен напор, который является следствием способности собаки без задержки, смело и решительно устремляться в сторону обнаруженной птицы, то есть способности, прямо противоположной способности к настороженному движению в ее направлении. Конечно, замедление спаниеля после обнаружения им затаившейся птицы очень удобно, при такой манере работы строгая птица меньше его пугается, и охотник может лучше приготовиться к выстрелу. Но надо отдавать себе отчет в том, что это же замедление спаниеля в работе по бегающей птице, как правило, приводит к тому, что птица просто убегает с чутья, и собаке приходится ее снова разыскивать. Логику введения в правила испытаний спаниелей по болотной, полевой и боровой дичи требования настороженного движения к обнаруженной птице как-то еще можно было понять, если бы мы испытывали спаниелей только по дупелю или по бекасу, т.е. вдруг задались целью переделать спаниелей преимущественно для охоты на строгую, таящуюся дичь. А если объектом испытаний по этим правилам будет фазан, куропатка или коростель? Охота на эти виды наряду с охотой на утку, в отличие от охоты на дупеля и бекаса, для спаниеля профильная. Зачем спаниелю настороженно красться к фазану или к коростелю? Здесь, как и в работе по утке, задержки противопоказаны, наоборот, нужны скорость и решительность, иначе эти «бегунки» «дотянут» осторожную собаку до кустов, а оттуда ей их вообще никогда не выбить!

Что же получается? Правила испытаний спаниелей как по болотной, полевой и боровой дичи, так и по утке, являются основными. В то же время всем известно, что количество испытаний по утке в целом по стране значительно меньше испытаний по болотной и полевой дичи, а значит, в племя идет огромное количество собак, проверенных только по правилам испытаний спаниелей по болотной, полевой и боровой дичи. Получается, что с 1972 года мы этими правилами начали изламывать комплекс врожденных рабочих качеств спаниеля, приспосабливая его для охоты по таящейся птице на участках с низкой растительностью, потихоньку уничтожая в наших спаниелях то самое качество (способность смело и решительно устремляться к обнаруженной птице), которое, по существу, является одним из главных признаков породы! Более того, в последнее время бесстрашных, дерзких и решительных спаниелей клеймят холериками, путая, в большинстве случаев, охотничью страсть с неуравновешенным типом высшей нервной деятельности или оправдывая этим клеймом неудачи начинающих спаниелистов в натаске своих собак. Не поэтому ли на Всероссийских состязаниях мы очень редко видим собак, способных справиться с задачей выгона лысухи из камыша или подъема коростеля из высокой травы?

Мечту сторонников универсальности вывести на базе спаниеля собаку одинаково эффективную для всех способов охот по птице, иначе как регрессом или вредным заблуждением не назовешь. Если, конечно, мы не ставим перед собой цель вывести «пралегавую» или «праспаниеля» – посредственную «универсальную» собаку. Ведь цена универсальности – посредственность. А посредственные собаки, как известно, никогда не привлекали настоящих охотников, которые во все времена являлись основными движителями развития любой охотничьей породы.

Исходя из всего вышесказанного, думаю, что нам надо перестать создавать правила испытаний спаниелей по разным видам дичи, а сосредоточиться на разработке одних правил, которые могут полностью выявить и оценить все врожденные рабочие качества спаниелей. Цель испытаний – отбор производителей по врожденным рабочим качествам, которые определяются специализацией группы пород, а никак не проверка пригодности использования собаки для охоты на те или иные виды дичи. Я считаю, правильно в книге Н.Н.Власова, А.В.Камерницкого, И.М.Медведевой «Охотничье собаководство» указывается: «Племенное значение имеют полевые испытания собак по тем видам дичи, для охоты на которую они выводились. Так, введенные недавно испытания легавых собак по утке племенного значения не имеют, так как игнорируют основную особенность работы легавых – стойку». Спаниели выводились для охоты на бегающую, плавающую, предпочитающую крепкие места дичь, следовательно, только по такой дичи и в таких местах можно выявить и правильно оценить все его врожденные рабочие качества, в том числе основную особенность работы спаниеля – способность выпугивать.

Отказ от выведения универсального спаниеля отнюдь не означает, что рядовой охотник сможет использовать представителей этой группы пород только для выпугивания и подачи битой дичи из зарослей. Практика показывает, что при определенной постановке скоростные и решительные спаниели дупелей «щелкают, как орехи», а вот любители «потянуть» ни коростеля, ни утку из крепей не выгоняют: напора не хватает.

Однако, не только способность к решительной, стремительной манере работы, направленной на принуждение птицы взлететь, позволила выделить спаниелей в отдельную группу. Спаниелей отличает от других пород и его особенная способность работать чутьем.

Многовековая практика использования спаниелей на охоте для выгона дичи из крепкого места не могла не развить в целом по породе доминирование следового чутья, так как в зарослях распространение запаха от птицы затруднено, и работа по следу в таких условиях, как правило, оказывается более результативной: «Очень часто среди специалистов поднимается вопрос о верхнем и нижнем чутье у розыскных собак. Верхним чутьем называют тот способ поиска, при котором собака ловит запах непосредственно с воздуха, а не с земли. Нужно считать, что лучшим способом поиска по следу является работа нижним чутьем. В этом случае собака не сбивается благодаря ряду несущихся и путающихся между собой по ветру запахов, а более внимательно и четко дифференцирует их, беря непосредственно с земли». (К работе по чутью. Вс.Языков). Другими словами, спаниель очень эффективен в тех местах, где возможность применения верхнего чутья ограничена. В то же время, многие наши спаниелисты как-то пренебрежительно относятся к нижнему чутью спаниелей. Большинство экспертов не уделяют должного внимания проверке его качества на испытаниях, ошибочно полагая, что о качестве нижнего чутья можно судить по качеству верхнего чутья, а собаку с верхним чутьем можно легко научить работать нижним. Приведу другую точку зрения по этому вопросу: «Я также убежден, что как верхнее чутье, так и нижнее, у разных собак может быть и сильным, и слабым, независимо от манеры причуивания. …нельзя сравнивать работы верхним и нижним чутьем по реакции их на расстоянии, как делают это легашатники, поскольку, на мой взгляд, природа этих двух приемов поиска различна. Я полагаю, что они работают по разным запахам (выд. мной). Все внимание собаки с верхним чутьем сосредоточено на возможности поймать по воздуху малейшие признаки запаха непосредственно от самой дичи – и это для нее главное, почему она и игнорирует ее следы. А собака с нижним чутьем ищет, прежде всего, запах следа, а все другие для нее второстепенны. Безусловно, что верхочут и собака с нижним чутьем реагируют и на все второстепенные для нее запахи, но лишь при повышенной их концентрации. Вот почему, на мой взгляд, следовая собака причуивает птицу или зверя лишь на близких расстояниях, а верхочут совсем не отмечает несвежие следы». (Полевой досуг гончих. Р.И.Шиян).

Приемы работы чутья относятся к врожденным свойствам охотничьей собаки. «Что лучше всего характеризует собаку в работе? Ее ход и приемы, которыми она обнаруживает присутствие дичи, иначе говоря, ее приемы чуяния. И то и другое является следствием ее психического склада, а последний – следствие строения ее мозговой коры – носительницы высшей психологической деятельности животного (выд. мной)». (Типы работы легавой. М.Менделеева-Кузьмина). Поэтому я не могу согласиться с утверждениями некоторых наших весьма уважаемых экспертов о том, что собаку можно «научить работать чутьем». Максимум, что может сделать натасчик – это поставить собаку в условия, где она быстро проявит и разовьет те приемы чуяния, которые заложены в нее природой. Но все усилия даже самых лучших натасчиков будут тщетны, если они захотят развить в верхочуте от природы нижнее чутье или наоборот. «Понятно, что не приходится говорить о неизменяемости приемами обучения силы чутья и характера его работы» (Оценка легавой на охоте. Н.А. Зворыкин).

Дальнее чутье, главный бриллиант в короне рабочих качеств легавой собаки, не должно быть фетишем для спаниелистов. На что действительно надо обращать особое внимание, так это на способность спаниеля умело сочетать разнообразные приемы чуяния. Причем надо понимать, что ни о качестве нижнего, ни о качестве верхнего чутья нельзя судить по манере спаниеля нести голову при отработке запаха, так как высокое или низкое положение головы в этой работе будет зависеть от многих факторов: от того, насколько запах следа свежий, от характера растительности, ветра, погоды или, наконец, просто от врожденной манеры держать голову. Для подтверждения своей мысли приведу одну цитату из статьи «О чутье подружейных собак» А.Н.Налетова: «…по проверке оказывалось, что осматриваемые собаки обладали самым посредственным чутьем, а просто их владельцы увлекались красотой работы своих собак, а главное их манерой работы во время причуивания. Я, понятно, не хочу этим сказать, что собак с дальним чутьем нет, они есть, я их видел, но то, что для одного охотника дальнее чутье, в глазах другого охотника это только манера высоко и красиво держать голову»; «у «Аякса» дальнего чутья, а тем более верхнего, никогда не было – чутье у него было нижнее, но была красивая манера высоко держать голову (выд. мной) во время поиска и подводки, и такая собака, как «Аякс», проведя более 100 шагов с поднятой головой по следу бегущего вальдшнепа, не напирая на него, в глазах неопытного охотника представлялась собакой с дальним чутьем». Исходя из этого, единственным критерием в оценке качества чутья спаниелей, по всей видимости, следует признать скорость и четкость в достижении результата поиска.

Я убежден, что присуждать спаниелям дипломы высоких степеней, ставя высокий балл за чутье только по, так называемой, лучшей работе по перемещенной птице – неправильно, поскольку такими методами оценки чутья мы неизбежно стимулируем разведение верхочутых спаниелей, мало пригодных для своей профильной работы – охоты по бегающей птице в крепких местах. Я ни в коем случае не хочу умалить важность верхнего чутья для спаниеля, при помощи которого он безошибочно находит битую птицу и локализует преследуемую для точного выпугивающего прыжка, но, следует признать, что дальние работы верных следовых спаниелей всегда будут скорее исключением, чем правилом.

Сравнительно небольшая дальность прихватки запаха от самой птицы, что связано еще и с малым ростом большинства спаниелей, с лихвой компенсируется их удивительной способностью сочетать различные типы чутья в зависимости от погоды, местности, ветра, поведения птицы. Н.А.Зворыкин в своей работе «Оценка легавой на охоте» называет такую схему работы чутья смешанной: «Смешанная работа складывается из проявлений преимущественного верхнего чутья обоих оттенков (высокого верха и верхней следовой работы) с использованием, где нужно, некоторых приемов нижней следовой работы. Это чрезвычайно удобная и добычливая комбинация всех приемов работы чутья и особенно ценна для работы по куриным». Только в отличие от легавых спаниелям приходится гораздо чаще использовать не некоторые, а все приемы нижней следовой работы, а вот, «где нужно», они должны использовать верхнее чутье.

В чем спаниели уникальны, так это в умении пользоваться чутьем. Слагаемые этого умения – собственно чутье, наследственное охотничье поведение и уровень высшей нервной деятельности, помноженные на индивидуальный опыт. Даже очень чутьистый, но бестолковый спаниель, перевозбудившись, может нестерпимо долго кружить по набродам, будучи неспособным осознать, что птицы там давно уже нет.

Конечно, чутье – важнейшее качество охотничьего спаниеля, но для успешного выполнения своей работы одного чутья ему недостаточно. Для подтверждения своей мысли приведу выдержку из работы Л.В.Крушинского с соавторами «Чутье собак и его роль в поиске по следу»: «Качество следовой работы собаки в значительной степени зависит от качества ее чутья. Вместе с тем необходимо отметить, что ни в одной из трех групп сопоставления оценок чутья и следовой работы не дало полного совпадения. Среди собак с отличным чутьем оказались особи, плохо работающие по следу, и, наоборот, некоторые собаки со средним чутьем показали отличные результаты в работе по следу. Таким образом, результаты проведенного сопоставления показывают, что роль чутья в следовой работе, хотя и весьма значительна, но не всегда является решающей… Следовая работа и условия, в которых она происходит, гораздо сложнее, чем отыскивание мяса в опыте по определению чутья, и требует у собаки, кроме острого чутья и других качеств. Большое значение, несомненно, имеет степень и характер развития у собаки основных безусловно рефлекторных реакций… и типологических свойств высшей нервной деятельности, а также степени приученности собаки к поиску и запоминанию определенных запахов…». Искать дичь там, где вероятность ее обнаружить наивысшая; быстро разбираться в несметных набродах; при потере запаха дичи или ее следа продолжать его поиск осмысленно и целеустремленно; экстраполировать увеличение концентрации запаха следа на приближение к самой дичи с тем, чтобы мгновенно локализовать ее верхним чутьем – для всего этого, помимо хорошего чутья, спаниелю нужна еще и хорошая голова. К сожалению, оценка интеллекта спаниеля правилами испытаний спаниелей по болотной, полевой и боровой дичи возможна только в разделе «Постановка и послушание». В этом отношении правилам испытаний по утке «повезло» больше, так как графа «Мастерство» и требование целесообразности в поиске в разделе «Поиск на суше», такую возможность экспертам дает.

Интеллект спаниеля в полной мере проявляется в поиске и отработке прихваченного запаха. Механически правильный челнок спаниеля в поиске на открытом участке говорит о способности спаниеля усваивать требования охотника – очень важное качество, которое должно оцениваться в разделе «Постановка», но ничего не говорит о его охотничьем уме. Поэтому на охоте и испытаниях у спаниеля нужно ценить осмысленный и целесообразный поиск с учетом местности, ветра и повадок дичи и очень подозрительно относиться к собаке, которая челночит, как заведенная, без учета направления ветра и характера местности. Думаю, что большинство со мной согласится, что такое качество спаниеля, как быстрота поиска зависит не только от скорости его хода и качества его чутья, но и от возможностей его психики быстро реагировать на изменения среды, что позволяет ему оптимизировать все свои перемещения в пространстве и быстро находить дичь. В статье «Новые данные по изучению чутья у собак» Л.В.Крушинский с соавторами отмечает: «Корреляция между качеством работы и активностью поиска несколько выше, чем между качеством работы и остротой обоняния… Очевидно, собаки, обладающие малоактивным поиском, несмотря даже на значительную чувствительность обонятельного аппарата, не используют его в должной степени. И наоборот, собаки, обладающие активным поиском, даже при невысокой чувствительности обоняния, могут его использовать в достаточной для данного вида розыскной службы степени». Хороший спаниель – это умная, а значит, быстрая охотничья собака, быстрая во всем: и в ходе, и в отработке запахов, и в работе на подъеме птицы. Стремительность, энергия, смелость и решительность – именно эти качества собаки, являющиеся производными сплава чутья, ума и охотничьей страсти, заставляют трепетать сердце любого истинного охотника, а тем более охотника со спаниелем.

Охота в высокой траве и камыше, в топких болотах и на воде на бегающую, плавающую и ныряющую дичь вкупе с постоянно возникающей необходимостью находить и преследовать подранков требует от спаниелей очень большой настойчивости. Настойчивость спаниеля проявляется не только в стремлении смело и решительно обыскивать самые непролазные крепи и топи, но и в способности продолжать поиск запаха следа или дичи после его потери. Как бы это не показалось парадоксальным, но чтобы чуять, собака должна время от времени терять запах. Вспомните, если Вы долго находитесь в комнате, где постоянно курят, то через некоторое время поразивший в начале Вас запах дыма перестает Вами восприниматься и, чтобы его снова ощутить, Вам придется некоторое время постоять на свежем воздухе. Спаниель не может не потерять запах птицы, прихваченный во время выпрыгивания из высокой травы или запах следа, делая круговые охваты в поисках более сильной концентрации запаха. Промежутки времени между потерей и обретением запаха спаниелем могут быть очень большими, в особенности, если спаниель пытается снова найти запах выпугнутой им, а затем битой или подраненной охотником птицы. Запоминать запах и длительное время продолжать его поиск могут только очень настойчивые собаки, какими и должны быть спаниели. Именно благодаря настойчивости, спаниель залезает в самые невероятные заросли в поисках живой птицы и находит всю раненую или чисто битую дичь. Настоящий настойчивый спаниель не может бросить розыск битой птицы, а тем более бросить свежий след подранка, прельстившись запахом новой дичи. Действующие правила испытаний по болотной, полевой и боровой дичи отводят на оценку этого важнейшего спаниельского качества слишком мало баллов, а проверка собак по болотным видам на открытых участках вообще не позволяет его выявить в полной мере. Ведь недаром в Руководстве к проведению полевых состязаний, организуемых Ассоциацией полевых состязаний английских спрингер спаниелей США в разделе, посвященном требованиям к угодьям, записано: «Спрингер спаниели известны как собаки, смело и с желанием работающие в густой, труднопроходимой растительности. Проведение состязаний на угодьях с невысокой, не представляющей никаких трудностей для работы собаки растительностью не позволит в полной мере выявить рабочие качества спаниелей (выд. мной)».

В свою очередь, действующие правила испытаний спаниелей по утке предусматривают для оценки настойчивости избыточное количество баллов – целых 20: 10 в разделе «Настойчивость» и 10 в разделе «Работа на воде». В разделе «Работа на воде» экспертам предлагается оценивать быстроту и умение спаниеля плавать, но я не знаю ни одного собаки, а тем более спаниеля, которая не умела бы плавать. Вода относится к трудным участкам угодий, и тот спаниель, который плавает неохотно, имеет проблемы с настойчивостью, поэтому способность спаниеля «к преодолению водных препятствий (сплетений водорослей, коряг и др.) и к длительной работе в воде» (Правила испытаний спаниелей по утке 2005 г.) относится к настойчивости.

Настойчивый спаниель сделает все, чтобы не оставить охотника без добычи, но большинство из нас ходит на охоту не для добывания мяса. Истинный ружейный охотник в охоте ценит, прежде всего, красоту работы породной, кровной собаки и никогда не опустится до стрельбы из-под добычливой, но беспородной шавки. В чем же заключается красота работы породистой охотничьей собаки? Обратимся к книге Р.Ф.Гернгросса «Полевые испытания легавых подружейных собак»: «Всякое же породистое, кровное животное, полученное путем устойчивой передачи главных признаков породы, делается в своем роде красивым, благодаря сильному, яркому выражению этих типичных признаков, проявляемых в работе…». Каждая группа пород охотничьих собак имеет свои, в полной мере присущие только ее представителям признаки, четкость, смелость и выраженность которых в работе, и составляет главный предмет восхищения истинных охотников. Настоящий гончатник, готовый отдать последнее за возможность услышать неповторимую музыку гона стаи гончих, настоящий легашатник, наблюдающий, затаив дыхание, за летящей на непередаваемом аллюре легавой в ожидании момента, когда этот ход будет прерван аффектированной стойкой и настоящий спаниелист, ждущий с замиранием сердца, когда решительный прыжок спаниеля в кусты или его звонкое взлаивание в камыше вдруг взорвут пространство хлопаньем крыльев, всегда будут считать досужими разговоры об универсальных собаках, а людей, использующих гончую, легавую или спаниеля для охоты на копытных презрительно называть «зверодавами и шкуропромышленниками» (Записки псового охотника Симбирской губернии. П.М.Мачеварианов).

Установление связи между красотой работы, проявляющейся в ярком выражении главных признаков породы и степенью кровности охотничьей собаки, привело к включению в правила испытаний легавых раздела «Стиль работы», а в правила испытаний гончих – раздела «Музыкальность». Тем не менее, я думаю, что присутствие в правилах испытаний спаниелей по болотной, полевой и боровой дичи разделов «Стиль хода» и «Стиль подводки» несколько надуманно. Спаниель не должен иметь какой-либо закрепленной манеры движения, особенно в части положения головы в поиске, так как его задача – искать запах там, где его можно найти. Американцы в комментариях к организации и судейству состязаний английских спрингер-спаниелей, методическом пособии для участников и судей состязаний еще более категоричны: «Поскольку функция спаниеля — поиск и выпугивание дичи, выбор манеры поиска должен быть полностью подчинен достижению этой цели, а не доставлению эстетического удовлетворения». Красиво смотрятся свечки спаниеля, когда он выпрыгивает из высокой травы для того, чтобы скоординировать свое положение относительно охотника или, чтобы попытаться прихватить запах непосредственно от птицы. Но это больше говорит о стремлении спаниеля поддерживать контакт с охотником и об умении пользоваться ветром, чем о стиле. Пояснения же к определению стиля подводки в ориентировочной шкале примерных расценок правил испытаний спаниелей по болотной, полевой и боровой дичи, во второй своей части («…работа собаки при «подводке» в полном контакте с ведущим и подъемом птицы с заходом на него»), к понятию «стиль» вообще не имеют никакого отношения: «как родовое понятие стиль, есть характеристика предмета или явления с точки зрения сочетания отвлеченных отличительных признаков данного предмета». (Полевые испытания легавых подружейных собак. Р.Ф.Гернгросс), и тем более не имеет никакого отношения к понятию стиль, принятому в охотничьем собаководстве: «Стиль – это врожденная манера работы, врожденный жест, закрепившейся путем селекции». (Порода и стиль. М.Д.Менделеева).

Красота работы спаниеля заключается не только в его неповторимой манере поднимать птицу прыжком, но и в беззаветном стремлении после удачного выстрела бережно приносить ее хозяину. Без подачи нет спаниеля, спаниель должен подавать всегда и отовсюду. Для этого ему необходимо обладать некоторыми специфическими врожденными качествами. У спаниелей должны быть гипертрофированно развиты ориентировочные реакции в части хватания, в отличие от легавых, у которых подбором эта реакция заторможена на первых фазах. Следствие этого: потяжка, стойка, настороженная подводка. В то же время, склонность спаниелей к подаче в части стремления схватить дичь, по всей видимости, связана со способностью спаниеля к решительному движению в сторону птицы после прихватки ее запаха. Замечено, что спаниели, которые колеблются, перед тем как поднять птицу или делают по ней стойку, очень тяжело обучаются подаче. Крайний случай проявления такой боязни птицы в английской и американской литературе обозначается термином blinking. За отказ от выпугивания в Америке спаниель вообще снимается с испытаний. Причиной боязни птицы может быть как врожденный порок, так и ошибки владельца при натаске своей собаки. Желая выработать у спаниеля потяжку или даже анонс, (см. Н.А.Валов «На охоте со спаниелем») владельцы, в большинстве случаев, вырабатывают отказ от выпугивания.

К специфическим качествам, обеспечивающим стопроцентную подачу птицу спаниелем, относится также его способность замечать место падения битой птицы с тем, чтобы безошибочно выйти в эту точку. Эта способность спаниеля удивительна еще и тем, что идет он к этому месту часто не по прямой, а обходя различные препятствия.

К важнейшим врожденным качествам спаниеля относится его способность подчиняться человеку. «Прочие природные свойства могут быть очень высоки, но останутся совершенно неиспользованными, если собака не подчиняется охотнику» (Полевые испытания легавых подружейных собак. Р.Ф.Гернгросс). Нет ни одной подружейной собаки, которая могла бы охотиться для человека без какой-либо предварительной натаски. К сожалению, до сих пор в среде охотников бытует мнение, что спаниель не требует больших усилий в этом деле. Однако я убежден: научить даже очень способного спаниеля останавливаться на горячем следу по команде; без команды садиться при взлете птицы и выстреле; управлять им жестами и звуковыми сигналами, наводя его на место падения дичи, которого он не видел и т.д. и т.п. под силу далеко не каждому натасчику. Я не буду здесь говорить о методиках натаски спаниелей. Скажу лишь, что существующая по этому вопросу отечественная литература очень бедна и примитивна, в лучшем случае – это компиляции из книг по натаске легавых таких блистательных авторов, как Домманже, Оберлендер, Яблонский и другие. По сему, я бы рекомендовал начинающему спаниелисту, если он знаком с английским языком, в деле натаски своего спаниеля взять на вооружение книгу американского натасчика спаниелей Джеймса Спенсера «HUP», а если нет, то обратиться к указанным выше первоисточникам.

Спаниель серьезная специализированная охотничья собака. Его предназначение на охоте заключается в том, чтобы, находясь в полном контакте с охотником, быстро и с проявлением страсти обыскивать угодья с крепкими местами, находить и смело выпугивать птицу под выстрел, а после выстрела отыскивать убитую птицу или подранка и с желанием приносить ее в руки.

Чем быстрее наши охотники и заводчики признают спаниеля специализированной, а не универсальной охотничьей собакой, тем осмысленней и целенаправленней будет вестись племенное дело, и тем больше в работу с этой группой пород придет настоящих охотников. Это признание будет стимулировать и рядовых пользователей изучать и анализировать рабочие качества спаниелей, поскольку успешная подготовка спаниеля к охоте требует не только терпения, труда, но и досконального знания особенностей его полевого досуга.

03.11.2006.

Оригинал статьи размещен в разделе "У камина" на нашем сайте.